Антону недавно исполнилось восемнадцать но он по прежнему оставался девственником, немного стесняясь этого, особенно слушая рассказы своих сверстников о их реальных, а частенько, и мнимых победах на постельном фронте.
Парень он был симпатичный, стройный, приятная мускулатура, не перекаченный, хотя и любил спорт, потягать железо. Девчонкам вообще импонировал высокий блондин с серыми глазами, но он откровенно побаивался девушек, робея каждый раз на вечеринках, когда они достигали своего естественного, развратно-молодежного пика.
От армии он счастливо «откосил» – помогло плоскостопие, которое, как ни старались родители так и не сумели исправить, а когда пришла пора общаться с военкоматом, он был готов сказать им спасибо.
Сказать он был бы и готов, да вот только его мамашка, кода ему стукнуло четырнадцать, радостно слиняла к от них, с отцом, к своему бывшему однокласснику, который стал успешным бизнесменом и добившись успеха, вспомнил про свою школьную любовь, Антохину мамочку, весьма неплохо сохранившую свою девичью красоту к сорока годам.
Вот она и упорхнула к нему, когда он райскими посулами поманил ее к себе и сейчас уже несколько лет живет в Штатах, начисто вычеркнув из своей жизни период своего первого замужества и Антона, своего сына.
Сам паренек, конечно, погрустил, поначалу, да потом как-то стала забываться и материнская ласка, и ее глаза, а потом он не мог без фотографии вспомнить ее лицо.
А вот его батяня, мужик видный, хоть и был и не так обеспечен, как его соперник, умыкнувший женушку, но мужик был красивый, неплохо получавший в двух конторах, да и достоинством, дарящим счастье женщинам, наделен был изрядным.
Вот под это дело и прихватил он , когда Тохе исполнилось семнадцать, симпатичную миниатюрную блондиночку, приятную, во всех отношениях, как раз на тридцать лет моложе отца Антона и всего на два года его старше. Как раз, через две недели, после семнадцатого дня рождения сына папашка сыграл с ней свою свадьбу.
Девчонка оказалась неплохая, добрая, милая, хозяйственная. И хотя Антоха не находил в ней ничего плохого, ему тяжело было осознавать, что девушка, с которой ему в пору крутить первые романы и целоваться в парке вечером на скамейке, каждую ночь кричит и стонет в отцовской спальне, а на утро в ведре, на кухне, обязательно по нескольку использованных презервативов.
Поначалу стеснительная, а потом привыкшая, она стала относиться к Антону, если не как к сыну (это просто невозможно в ее возрасте), то, крайней мере, как к брату и, не обращая на него внимания рассекала по дому в одном лифчике и трусиках, а то и вовсе с обнаженными, высоко торчащими упругими сисечками.
Парню было до невозможности тяжело: и так с противоположным полом не складывается, а тут дома, каждый день такое эротическое шоу.
Удовлетворять себя он стал, практически каждый день, а то и дважды – утром и вечером, иначе ему казалось, что он просто тронется. Он старался не смотреть на нее, когда она, появлялась из ванной комнаты, замотанная в пушистое полотенце, накрученное поверх груди и, замечательно открывавшее сладостный вид на ее круглую попочку, в тот самый миг, когда девушка нагибалась в коридоре к ящику шкафа, чтобы взять себе трусики.
Он стыдливо отводил глаза, когда она выходя из спальни, не замечая его присутствия, натягивала бюстгальтер, собираясь на работу и поправляла полупрозрачные трусики, готовясь влезть в коротенькие белоснежные брючки.
У него замирало сердце, когда она, лежа в кровати, в своей комнате, примыкавшей к «родительской» комнате, дрочил, как сумасшедший, а из-за стенки доносились громкие стоны, переходящие в вопли, когда его папочка имел свою темпераментную молодую жену.
Впало так, что отцу подвернулся отличный контракт, поработать на севере в течение полугода, и заработать весьма изрядную сумму, которой как раз бы хватило и на отдельную квартиру сыну и самому можно было сменить свой пятилетний Фольксваген на что-нибудь поприличнее.
Брать с собой семью смысла не было: во-первых, всего-то полгода, во-вторых, сын только поступил в институт и, ему нельзя было срываться, пропускать едва начавшиеся занятия, ну а в-третьих, там уж, точно было не место для юной женушки: в вагончиках, заполненными заросшими, не часто моющимися мужиками, и ему, как начальнику, хоть и выделялась отдельная времянка – это было не дело.
В общем, он уехал, стал часто и подолгу звонить, а новоиспеченная мачеха осталась на хозяйстве со своим пасынком, почти ее ровесником.
Антон исправно посещал занятия – учиться ему нравилось, похоже, он действительно выбрал именно то дело, которому способен посвятить всю свою жизнь.
А вот у Лидочки, молодой жены, так надолго впервые оставшейся без супруга, начались проблемы.
Девочка практически не знала мужчин, до того, как сошлась с отцом Антона, ей очень повезло встретить такого мужчину, который разбудил в ней настоящую женщину, подарил радость любви и страстного желания секса. Вот только теперь это обернулось такой мукой для нее.
Привыкшая к ежедневному соитию, она с огромным трудом переносила одинокие ночи в широкой постели, мечтая о сильных руках своего ненаглядного. Попытавшись мастурбировать она и близко не получила той разрядки, которую давал ей толстый член мужа.
Она уже была почти на рани, готова была сорваться к любимому на Север, но тут ее похоть, овладевшая ей безвозвратно, подсказала еще один выход – Антон!
Раньше она, по понятным причинам не обращала на паренька никакого внимания, но теперь он стал в ее глазах настоящей желанной наградой.
Оставалась одна малость, как же заполучить его в свою кровать. Она даже и не задумывалась, что будет дальше, когда вернется его отец – ей просто хотелось, чтобы ее трахали.
Все складывалось одно к одному: в пятницу был ее день рождения, и поскольку гостей они не ждал, супруг мог поласкать только по телефону, она устроила тихий семейный ужин для себя и Антона.
Он практически не пил, обходясь в компаниях небольшим количеством вина и колой, а вот она, была тем редким типом людей, которые практически не пьянеют, выпивая немалое количество: вот такая особенность организма.
Уже после двух бокалов шампанского у Антохи приятно закружилось в голове, весь мир был ему приятен, стало хорошо и тепло, и даже, почему-то, не появлялось никаких сексуальных желаний, хотя рядом сидела ОНА, та, которую он постоянно представлял себе, когда его рука скользила по собственному члену.
А вот Лидочка была начеку – в ее планы точно не входило, чтобы парень перебрал с алкоголем, поэтому поймав момент, когда он был «в самом соку», она пересела к нему на диван с кресла и глядя ему в глаза пристальным, не дающим шансов к отходу, взглядом, запечатала его рот долгим глубоким поцелуем.
У Антона сразу, несмотря на первый испуг, встал. Он попытался, от неожиданности, отстраниться, но она не отпускала его голову, которую обхватила обеими руками, и он был вынужден ответить.
Ощутив его язык, стремящийся в ее рот, она поняла, что ее битва практически выиграна, она ловко расстегнула ширинку его джинсов и просто упала широко открытым ртом на его торчащий член…
